Минувшая выставка Арт-Россия была посвящена «академическим традициям». Как оказалось, темы, мотивы, стили и приемы, знакомые по Эрмитажам и Третьяковкам, живут и здравствуют!
Вечные образы, такие, как Ева; вечные жанры, такие, как Vanitas, оказывается, могут уместно и актуально смотреться и в наши дни. К таким любопытным «осовремениваниям» можно отнести и работы Елены Аладинской, которые визуально отсылают к «Суровому искусству» советского периода.
Что на картинах
Поначалу эти вещи воспринимаются «декадентски» как «искусство ради искусства». Здесь словно отдана дань промышленному дизайну тех лет (каких — без конкретики), конструктивизму, явлению весьма революционному.
Но фрагменты выписаны столь внимательно, что негативного к ним отношения не возникает. Эти памятники архитектуры и сейчас могут служить украшением пространства и выглядеть органично.
Простая и лаконичная геометрия возвышается тем самым до причудливого рококо, и у этих странных сооружений возникает вдруг то, чего у них не было раньше: эдакие уровни декоративности! Декоративность и узорчатость провинциальной городской среды, которая мало изменила свой облик с советских лет, возникает здесь и сейчас благодаря современному взгляду художника.
Не только формализм
Картины ритмичны, лаконичны, здесь приглушенные тона, да и вообще… Наверное, самое обидное, что может услышать художник, де-скать, такая вещь отлично бы смотрелась на моей кухне.
Несмотря на формальные признаки банальной интерьерной живописи, думаю, что эти работы все же таковой в исключительном смысле не являются.
Городской пейзаж в этих картинах — некий самостоятельный персонаж, который живет и дышит. Цикл — словно небольшой миф о городе, где есть «Урбан», а у этого героя свои городские легкие. Подспорьем, которое помогает понять законы этого мира, являются названия картин.
Интересно, что человеку роль в этом живом организме вроде бы и не отведена, и даже на уровне стаффажа он не принимает здесь участия, хотя признаки его тут есть. В некоторых окошках есть свет, из труб валит дым, да и подъемный кран предполагает оператора…
Тем не менее, здесь нет речи о единение человека и природы или человека и города. А вот синтез города и природы — есть: они словно рифмуются формой, цветом, узорами линий и дополняют друг друга.
И это — новый, пожалуй, «нежный и трепетный» подход к суровому стилю, который по-новому обращает внимание на красоту советского города.
Если вам интересны заметки о выставках и картинах, заглядывайте в мой ТГ. Ссылка есть в подписи к публикации.